You think I'm just too serious, I think you're full of shit. (c)
Меня нужно или лечить, или добивать. Ещё не определилась.
Мини-фик по Дирам.Не дописан. Finished. Полный ООС.
Пять сердец.
Атмосфера была накалена до предела. Каждый из пяти человек сидящих за столом готов был отдать что угодно, чтобы оказаться сейчас в любом другом месте. Все упорно молчали, даже Шинье пришлось прикусить язык чтобы не привлекать к себе внимания. В любом случае это не мешало ему бросать возмущённые взгляды на Дая, который курил уже третию или четвёртую сигарету подряд не смущаясь присутствием ударника. Кё неотрывно смотрел в окно, так, что казалось, что вид вечернего города занимал его гораздо больше, чем общество одногрупников. Каору сидел, откинувшись на спинку стула, сложив руки на груди, и меланхолично переводил тяжелый взгляд с одного коллеги на другого. Тошия сосредоточенно ковырялся в тарелке, хотя за последние десять минут не взял в рот ни кусочка. Закатное солнце разукрашивало свеллые стены ресторана диковенными оттенками рыжего и розового цветов складывая мозайку, в каждой линии которой сквозила осенняя тоска по ускользающему лету. Первым традиционно не выдержал Дайске. Гитарист с остервенением затушил окурок и выскочил из-за стола, не сказав ни слова отправился в сторону туалета. Четыре пары глаз уставились в быстро удаляющуюся напряженную спину.
- Кажется отпуск "удался"... - голос лидера Dir-en-Grey был пропитан ядом.
Дайске.
"Как же всё неправильно! Приди в себя, Андо! Сколько можно! Это конец. Слишком близко. Слишком рано... Нужно уйти. Ты ненормальный, Дайске. Ты разговариваешь сам с собой! Не будь дураком!" - Прямой немигающий взгляд в собственные глаза, и капли воды стекающие по лицу, маленькими хрусталиками падающие в раковину и теряющиеся в потоке убегающем в бездну. К морю...
- Дайске, перестань брызгаться! Немедленно прекрати! Если вода попадёт в ушки Мию, она простудится! И тогда плакал мой отпуск! - Шинья стоял по щиколодку к воде спиной к другу, своим телом прикрывая дрожащую собачку, в которую Дай старался прицельно попасть из детского водяного пстолетика.
- Ши-тян, ты девчонка! Защищайся! Или наша принцесса не умеет стрелять?! - Дай подходил всё ближе к ударнику, расслабившись и опустив пистолет.
- Пусть мы не снайперы... Зато мы охотники! Мию, ФАС! - Шинья резко поставил собачку на землю и та с диким лаем кинулась на обидчика. От неожиданноости и от смеха гитарист выронил из рук игрушку и кинулся вдоль берега, удирая от "бешенной крысы" и "солдата Джейн".
Солнце клонилось к закату, когда вымотанные музыканты, валялись на остывающем песке и пытаясь отдышаться.
- Спасибо, Дай, так активно, я уже давно не отдыхал.
Гитраист пытался сдуть с глаз мешающую чёлку, потому что все руки были в песке, что не укрылось от взгляда ударника. Он перевернулся на живот, приподнялся на локтях, отодвинул тонкими пальцами непослушные красные пряди и, глядя на растерянное выражение лица всегда уверенного в себе одногрупника, улыбнулся.
- Знаешь, Ши-тян, так хорошо, как с тобой , мне ещё не с кем небыло... - очень тихо и сдавленно произнес Дай.
- Мы же друзья, Дай-кун, не смотря на то, что ты такой вредный, - снова попытался улыбнуться ударник, но вышло у него это как-то натянуто, - Поехали домой, стало холодно, я волнуюсь за Мию...
Дайске Андо медленно сел на песке и почувствовал, как закат треснувшим стеклом из рамы осыпаестся вместе с его тихими надеждами на счастливое будущее...
Шинья.
"Я поступаю несправедливо. По отношению ко всем, кого люблю. Дай, если бы ты знал, как ты дорог мне... Каким ничтожеством и негодяем я себя чувствую, как мне хочется броситься сейчас за тобой. Успокоить. Объяснить. Но я останусь, ведь я люблю не тебя... Без него я не смогу дышать... Пойми, пожалуйста..." - быстрый отрывистый взгляд в сторону каменного лица, вернувшегося к созерцанию пейзажа за окном. Шинья поёжился, становилось всё холоднее.
- Шинья, я не верю тебе... - холодный, обречённый тон. И невероятная тоска в голосе.
- Что я должен сделать, чтобы ты поверил?... Я готов на всё ради тебя! - тихий шепот и голос искаженный невыплаканными слезами и расстоянием.
- Я не могу сейчас разговаривать. Мне завтра будет тяжело встать. Спакойной ночи, Шинья. - короткие гудки.... Бесконечно много коротких гудков. А потом тишина. Трубка с тихим стуком выпадает из ослабевших пальцев. Маленький тёплый комочек бегает вокруг и пытается поскуливать, привлечь внимание, но всё бесполезно. У игрушки вырвали бархатное сердечко. В глазах пусто. Доказать себе, что ещё жив, что в венах ещё течёт кровь. Лезвием по запястью - не для того, чтобы умереть, а для того, чтобы выжить.
Снова холодно. Почему так холодно?... Внутри. Снаружи... Кровь, она же тёплая, разве нет? Неестественно вывернутые руки и ноги. Прислонившись лбом к раковине. Завтра. Всё. Будет. По другому. Нет. Так же.
Кё.
"Там так красиво. Почему никто из них этого не видит? Небо, будто искажено болью и кровавыми слезами... Розовые, красные. синие... Красиво. А эти стены давят. На крыше всё по другому. Там никто не пытается выдавить из тебя сердце через глотку. Там, мне не нужен даже ты, Каору." - прикрытые глаза обозначили окончательный заход солнца - наступила ночь.
- Эти звёзды, это солнце, это тело, эта душа.... Всё для тебя. Я хотел бы разбить себя накуски и выскрести тебя из под кожи самым острым ножом. Я не безумец, просто вы не видите красоты там, где вижу её я... Я увидел красоту в тебе, а ты подарил мне надежду на то, что то место где я вижу свет - это выход из тонеля, или хотя бы лампочка, но оказалось, что это всё же поезд... Твой локоматив зацепил, меня пролетая мимо, протащил по жизни долгих два года, а потом просто оставил на обочине, потому что порвались те нервы за которые ты меня держал...
Фигурка на крыше высотного здания больше напоминала кошачью, чем фигуру человека. Ниимура расправил плечи потянулся и откинулся на спину.
- Я дал тебе столько обещаний, сколько не смогу выполнить. Но я буду жить ровно столько времени сколько потребуется, чтобы выполнить их все. Ради тебя.
Где-то слева в сумке завибрировал мобильный, оповещая о том, что он возможно совершает самую большую ошибку в жизни, но этот выбор он уже тоже сделал.
- Здравствуй Шинья... Да, и я тебя.
Каору.
"Они ведут себя как дети! Что уже успело произойти?! Пускай только попросятся в отпуск! Я их в следующий раз в студии на месяц запру, лентяев! У нас через две недели начало тура, а они в собственных отношениях разобраться не могут! Какого чёрта!" - внутри Ниикуры медленно, но уверенно закипала злоба. Она пенилась и пузырилась начиная проникать в каждую клеточку тела, заставляя подрагивать мизинец левой руки, затмевая разум, словно хорошая порция котелей.
- Тошимаса, а Тошимаса.... Не, ну ответь мне, тебе что, сложно?!
- Не сложно, лидер-сан. Если смогу отвечу - в голосе басиста нотки раздражения.
- Что им всем от меня надо? - полный недоумения голос и заплетающийся язык. Каору, заметив по ходу их движения скамеечку, отлипился от плеча басиста и с удовольствием неуклюже на неё плюхнулся, - Нет, ну вот что?! Я что, мало им даю? Или мало работаю? Или группа недостаточно популярна?! Тошимаса, ты же знаешь! Скажи мне!
Басист опустился перед совершенно нетрезвым лидером на корточки. Состояние алкогольного опъянения разной степени тяжести за прошедшие две недели стало для Каору характерным.
- Знаешь, лидер-сан, может это не от тебя хотят, а ты хочешь? - Хара пристально посмотрел в глаза того, кем давно восхищался, но не увидев там прежней жажды жизни встал и в сердцах плюнул себе под ноги.
- Мой тебе совет, Каору, дай им самим разобраться - не влезай. Ты сможешь стать счастливым без Кё, дай и ему шанс попытаться.
- Что? - гитарист поднял глаза и попытался сосредаточиться, постепенно трезвея, - При чём здесь Кё? Я имел в виду работу, а ты что?
- Ничего, - раздраженно, - проехали. Забудь, что я сказал. Скоро всё встанет на свои места.
- Что встанет? - Каору попытался подняться, чтобы увидеть в глазах друга ответ, но ноги подвели и он полетел на каменистую дорожку парка, через который они возвращались домой.
- Ну точно не ты, - усмехнулся басист и помог другу подняться.
Тошия.
"Вот поэтому я предпочитаю держать всё в себе. Вы все потонули в собственных переживаниях, друзья мои. А ведь единственное, что ещё не потеряло смысл - музыка. Та музыка ради которой я пишел к вам, ради которой выслушиваю все ваши проблемы, ради которой готов жертвовать всем. Странно слышать такое от басиста? Ха!" - Тошимаса отложил вилку и стал царапать ногтем стол. Секунды шли. Во внутренних часах музыканта падали на дно последние песчинки.
-Привет всем! - бодрое приветствие, опаздавшего на двадцать минут басиста.
- И тебе здравствуй. От меня и моих воображаемых друзей, ну и конечно от парочки похмельных глюков за соседним столиком, - Дай улыбнулся и привстал протягивая руку другу, которого не видел почти месяц.
- Дай, ты не меняешься! - за спиной басиста раздался тихий голос ударника. Он улыбался, но выглядел ужасно - бледная кожа, синяки под глазами, казалось, он даже похудел ещё больше, хотя это врядли было возможно. Мию смирно сидела у него на руках.
- Да что со мной могло случиться за пару недель?.. - глаза красноволосого гитариста мгновенно потухли и он вернулся на своё место, - С другой стороны, ты мог хотя бы позвонить и узнать как я...
Шинья закусил губу, но не мог найти достойного ответа. Тошия, почувствовав сгущающиещиеся тучи, решил разрядить атмосферу:
- Да ладно вам! Ши-тян, ты лучше скажи как тебе удалось войти с Мию, сюда же нельзя с животными!
- А он её под юбку запихнул! - от голоса Кё вздрогнули уже двое.
- Или сказал, что это его девушка! - Каору издевательски дёрнул плечом.
Ударник потупил взгляд и, казалось, побледнел ещё больше. Тошия злобно сверкнул глазами на Каору, но тот только пожал плечами. Дайске вглядывался в опущенное лицо ударника, спрятавшегося за чёлкой. Невыдержав этого зрелища, он отвернулся и достал из пачки сигарету.
-Курить тут тоже нельзя, - попытался вставить своё слово в этот молчаливый диалог Хара, за что получил полный презрения и отчаяния взгляд.
- Ну и как прошел ваш отпуск, господа, участники легендарной группы Dir-en-grey? - вопрос Каору стал условным сигналом для начала игры в молчанку.
К тому времени как Дай вернулся из уборной, количество сидящих за столом сократилось до двух человек. За гнесколько минут до его возвращения Шинья нацарапал несколько слов на салфетке, отдал её Тошии, прошептав несколько басисту на ухо, и, тихо попрощавшись, вышел. Ниимура, проследив взглядом за удаляющейся спиной ударника, неожиданно подскочил и побежал следом чуть не сбив официантку. Отсутствие этой пары снова опустило настроение Андо на уровень плинтуса, но он всё же натянуто улыбнулся.
- Да, Као, не получилось у нас "тихого семейного ужина"... Извините, ребята, я домой. Голова раскалывается.
- Иди уже. Завтра на репетицию. Без опазданий. И не с похмелья, пожалуйста.
- Хай, лидер-сан.
Андо накинул на плечи куртку и ссутулившись быстро зашагал к выходу. Тошия поднялся следом.
-Неужели ты тоже меня бросаешь? - лёгкий сарказм.
-Да, Ниикура Каору. Тебя бросили все. И ты этого заслужил. Прости.
Тошимаса догнал Дая уже на стоянке:
- Это тебе. Ши-тян передал. - слегка задыхаясь от быстрого бега сказал он, протягивая салфетку.
Дай развернул смятый клочок бумаги. Неровные иероглифы. Зато смысл понятен. Он такой милый.
Дай улыбнулся и посмотрел на Тошию.
- Глупо, наверное приглашать тебя снова в ресторан - ведь мы только что оттуда... Но я по-прежнему чертовски голоден! Составишь мне компанию? - он открыл басисту дверцу своей машины и тот слегка поколебавшись сел в неё.
- Только чур на репетицию завтра меня повезёшь ты, - улыбнулся басист и гитаристы дружно рассмеялись.
Прицельный бросок и смятая салфетка в корзине для мусора. "Счастье подобно бабочке: чем больше ловишь его, тем больше оно ускользает. Но если ты обратишь внимание на другие вещи, оно придет и тихонько сядет тебе на плечо."
Мини-фик по Дирам.
Мне не хватит души,
Мне не хватит монет
Расплатиться за твою нелюбовь...
Мне не хватит монет
Расплатиться за твою нелюбовь...
Пять сердец.
Пять сердец.
Атмосфера была накалена до предела. Каждый из пяти человек сидящих за столом готов был отдать что угодно, чтобы оказаться сейчас в любом другом месте. Все упорно молчали, даже Шинье пришлось прикусить язык чтобы не привлекать к себе внимания. В любом случае это не мешало ему бросать возмущённые взгляды на Дая, который курил уже третию или четвёртую сигарету подряд не смущаясь присутствием ударника. Кё неотрывно смотрел в окно, так, что казалось, что вид вечернего города занимал его гораздо больше, чем общество одногрупников. Каору сидел, откинувшись на спинку стула, сложив руки на груди, и меланхолично переводил тяжелый взгляд с одного коллеги на другого. Тошия сосредоточенно ковырялся в тарелке, хотя за последние десять минут не взял в рот ни кусочка. Закатное солнце разукрашивало свеллые стены ресторана диковенными оттенками рыжего и розового цветов складывая мозайку, в каждой линии которой сквозила осенняя тоска по ускользающему лету. Первым традиционно не выдержал Дайске. Гитарист с остервенением затушил окурок и выскочил из-за стола, не сказав ни слова отправился в сторону туалета. Четыре пары глаз уставились в быстро удаляющуюся напряженную спину.
- Кажется отпуск "удался"... - голос лидера Dir-en-Grey был пропитан ядом.
Дайске.
"Как же всё неправильно! Приди в себя, Андо! Сколько можно! Это конец. Слишком близко. Слишком рано... Нужно уйти. Ты ненормальный, Дайске. Ты разговариваешь сам с собой! Не будь дураком!" - Прямой немигающий взгляд в собственные глаза, и капли воды стекающие по лицу, маленькими хрусталиками падающие в раковину и теряющиеся в потоке убегающем в бездну. К морю...
- Дайске, перестань брызгаться! Немедленно прекрати! Если вода попадёт в ушки Мию, она простудится! И тогда плакал мой отпуск! - Шинья стоял по щиколодку к воде спиной к другу, своим телом прикрывая дрожащую собачку, в которую Дай старался прицельно попасть из детского водяного пстолетика.
- Ши-тян, ты девчонка! Защищайся! Или наша принцесса не умеет стрелять?! - Дай подходил всё ближе к ударнику, расслабившись и опустив пистолет.
- Пусть мы не снайперы... Зато мы охотники! Мию, ФАС! - Шинья резко поставил собачку на землю и та с диким лаем кинулась на обидчика. От неожиданноости и от смеха гитарист выронил из рук игрушку и кинулся вдоль берега, удирая от "бешенной крысы" и "солдата Джейн".
Солнце клонилось к закату, когда вымотанные музыканты, валялись на остывающем песке и пытаясь отдышаться.
- Спасибо, Дай, так активно, я уже давно не отдыхал.
Гитраист пытался сдуть с глаз мешающую чёлку, потому что все руки были в песке, что не укрылось от взгляда ударника. Он перевернулся на живот, приподнялся на локтях, отодвинул тонкими пальцами непослушные красные пряди и, глядя на растерянное выражение лица всегда уверенного в себе одногрупника, улыбнулся.
- Знаешь, Ши-тян, так хорошо, как с тобой , мне ещё не с кем небыло... - очень тихо и сдавленно произнес Дай.
- Мы же друзья, Дай-кун, не смотря на то, что ты такой вредный, - снова попытался улыбнуться ударник, но вышло у него это как-то натянуто, - Поехали домой, стало холодно, я волнуюсь за Мию...
Дайске Андо медленно сел на песке и почувствовал, как закат треснувшим стеклом из рамы осыпаестся вместе с его тихими надеждами на счастливое будущее...
Шинья.
"Я поступаю несправедливо. По отношению ко всем, кого люблю. Дай, если бы ты знал, как ты дорог мне... Каким ничтожеством и негодяем я себя чувствую, как мне хочется броситься сейчас за тобой. Успокоить. Объяснить. Но я останусь, ведь я люблю не тебя... Без него я не смогу дышать... Пойми, пожалуйста..." - быстрый отрывистый взгляд в сторону каменного лица, вернувшегося к созерцанию пейзажа за окном. Шинья поёжился, становилось всё холоднее.
- Шинья, я не верю тебе... - холодный, обречённый тон. И невероятная тоска в голосе.
- Что я должен сделать, чтобы ты поверил?... Я готов на всё ради тебя! - тихий шепот и голос искаженный невыплаканными слезами и расстоянием.
- Я не могу сейчас разговаривать. Мне завтра будет тяжело встать. Спакойной ночи, Шинья. - короткие гудки.... Бесконечно много коротких гудков. А потом тишина. Трубка с тихим стуком выпадает из ослабевших пальцев. Маленький тёплый комочек бегает вокруг и пытается поскуливать, привлечь внимание, но всё бесполезно. У игрушки вырвали бархатное сердечко. В глазах пусто. Доказать себе, что ещё жив, что в венах ещё течёт кровь. Лезвием по запястью - не для того, чтобы умереть, а для того, чтобы выжить.
Снова холодно. Почему так холодно?... Внутри. Снаружи... Кровь, она же тёплая, разве нет? Неестественно вывернутые руки и ноги. Прислонившись лбом к раковине. Завтра. Всё. Будет. По другому. Нет. Так же.
Кё.
"Там так красиво. Почему никто из них этого не видит? Небо, будто искажено болью и кровавыми слезами... Розовые, красные. синие... Красиво. А эти стены давят. На крыше всё по другому. Там никто не пытается выдавить из тебя сердце через глотку. Там, мне не нужен даже ты, Каору." - прикрытые глаза обозначили окончательный заход солнца - наступила ночь.
- Эти звёзды, это солнце, это тело, эта душа.... Всё для тебя. Я хотел бы разбить себя накуски и выскрести тебя из под кожи самым острым ножом. Я не безумец, просто вы не видите красоты там, где вижу её я... Я увидел красоту в тебе, а ты подарил мне надежду на то, что то место где я вижу свет - это выход из тонеля, или хотя бы лампочка, но оказалось, что это всё же поезд... Твой локоматив зацепил, меня пролетая мимо, протащил по жизни долгих два года, а потом просто оставил на обочине, потому что порвались те нервы за которые ты меня держал...
Фигурка на крыше высотного здания больше напоминала кошачью, чем фигуру человека. Ниимура расправил плечи потянулся и откинулся на спину.
- Я дал тебе столько обещаний, сколько не смогу выполнить. Но я буду жить ровно столько времени сколько потребуется, чтобы выполнить их все. Ради тебя.
Где-то слева в сумке завибрировал мобильный, оповещая о том, что он возможно совершает самую большую ошибку в жизни, но этот выбор он уже тоже сделал.
- Здравствуй Шинья... Да, и я тебя.
Каору.
"Они ведут себя как дети! Что уже успело произойти?! Пускай только попросятся в отпуск! Я их в следующий раз в студии на месяц запру, лентяев! У нас через две недели начало тура, а они в собственных отношениях разобраться не могут! Какого чёрта!" - внутри Ниикуры медленно, но уверенно закипала злоба. Она пенилась и пузырилась начиная проникать в каждую клеточку тела, заставляя подрагивать мизинец левой руки, затмевая разум, словно хорошая порция котелей.
- Тошимаса, а Тошимаса.... Не, ну ответь мне, тебе что, сложно?!
- Не сложно, лидер-сан. Если смогу отвечу - в голосе басиста нотки раздражения.
- Что им всем от меня надо? - полный недоумения голос и заплетающийся язык. Каору, заметив по ходу их движения скамеечку, отлипился от плеча басиста и с удовольствием неуклюже на неё плюхнулся, - Нет, ну вот что?! Я что, мало им даю? Или мало работаю? Или группа недостаточно популярна?! Тошимаса, ты же знаешь! Скажи мне!
Басист опустился перед совершенно нетрезвым лидером на корточки. Состояние алкогольного опъянения разной степени тяжести за прошедшие две недели стало для Каору характерным.
- Знаешь, лидер-сан, может это не от тебя хотят, а ты хочешь? - Хара пристально посмотрел в глаза того, кем давно восхищался, но не увидев там прежней жажды жизни встал и в сердцах плюнул себе под ноги.
- Мой тебе совет, Каору, дай им самим разобраться - не влезай. Ты сможешь стать счастливым без Кё, дай и ему шанс попытаться.
- Что? - гитарист поднял глаза и попытался сосредаточиться, постепенно трезвея, - При чём здесь Кё? Я имел в виду работу, а ты что?
- Ничего, - раздраженно, - проехали. Забудь, что я сказал. Скоро всё встанет на свои места.
- Что встанет? - Каору попытался подняться, чтобы увидеть в глазах друга ответ, но ноги подвели и он полетел на каменистую дорожку парка, через который они возвращались домой.
- Ну точно не ты, - усмехнулся басист и помог другу подняться.
Тошия.
"Вот поэтому я предпочитаю держать всё в себе. Вы все потонули в собственных переживаниях, друзья мои. А ведь единственное, что ещё не потеряло смысл - музыка. Та музыка ради которой я пишел к вам, ради которой выслушиваю все ваши проблемы, ради которой готов жертвовать всем. Странно слышать такое от басиста? Ха!" - Тошимаса отложил вилку и стал царапать ногтем стол. Секунды шли. Во внутренних часах музыканта падали на дно последние песчинки.
-Привет всем! - бодрое приветствие, опаздавшего на двадцать минут басиста.
- И тебе здравствуй. От меня и моих воображаемых друзей, ну и конечно от парочки похмельных глюков за соседним столиком, - Дай улыбнулся и привстал протягивая руку другу, которого не видел почти месяц.
- Дай, ты не меняешься! - за спиной басиста раздался тихий голос ударника. Он улыбался, но выглядел ужасно - бледная кожа, синяки под глазами, казалось, он даже похудел ещё больше, хотя это врядли было возможно. Мию смирно сидела у него на руках.
- Да что со мной могло случиться за пару недель?.. - глаза красноволосого гитариста мгновенно потухли и он вернулся на своё место, - С другой стороны, ты мог хотя бы позвонить и узнать как я...
Шинья закусил губу, но не мог найти достойного ответа. Тошия, почувствовав сгущающиещиеся тучи, решил разрядить атмосферу:
- Да ладно вам! Ши-тян, ты лучше скажи как тебе удалось войти с Мию, сюда же нельзя с животными!
- А он её под юбку запихнул! - от голоса Кё вздрогнули уже двое.
- Или сказал, что это его девушка! - Каору издевательски дёрнул плечом.
Ударник потупил взгляд и, казалось, побледнел ещё больше. Тошия злобно сверкнул глазами на Каору, но тот только пожал плечами. Дайске вглядывался в опущенное лицо ударника, спрятавшегося за чёлкой. Невыдержав этого зрелища, он отвернулся и достал из пачки сигарету.
-Курить тут тоже нельзя, - попытался вставить своё слово в этот молчаливый диалог Хара, за что получил полный презрения и отчаяния взгляд.
- Ну и как прошел ваш отпуск, господа, участники легендарной группы Dir-en-grey? - вопрос Каору стал условным сигналом для начала игры в молчанку.
К тому времени как Дай вернулся из уборной, количество сидящих за столом сократилось до двух человек. За гнесколько минут до его возвращения Шинья нацарапал несколько слов на салфетке, отдал её Тошии, прошептав несколько басисту на ухо, и, тихо попрощавшись, вышел. Ниимура, проследив взглядом за удаляющейся спиной ударника, неожиданно подскочил и побежал следом чуть не сбив официантку. Отсутствие этой пары снова опустило настроение Андо на уровень плинтуса, но он всё же натянуто улыбнулся.
- Да, Као, не получилось у нас "тихого семейного ужина"... Извините, ребята, я домой. Голова раскалывается.
- Иди уже. Завтра на репетицию. Без опазданий. И не с похмелья, пожалуйста.
- Хай, лидер-сан.
Андо накинул на плечи куртку и ссутулившись быстро зашагал к выходу. Тошия поднялся следом.
-Неужели ты тоже меня бросаешь? - лёгкий сарказм.
-Да, Ниикура Каору. Тебя бросили все. И ты этого заслужил. Прости.
Тошимаса догнал Дая уже на стоянке:
- Это тебе. Ши-тян передал. - слегка задыхаясь от быстрого бега сказал он, протягивая салфетку.
Дай развернул смятый клочок бумаги. Неровные иероглифы. Зато смысл понятен. Он такой милый.
Дай улыбнулся и посмотрел на Тошию.
- Глупо, наверное приглашать тебя снова в ресторан - ведь мы только что оттуда... Но я по-прежнему чертовски голоден! Составишь мне компанию? - он открыл басисту дверцу своей машины и тот слегка поколебавшись сел в неё.
- Только чур на репетицию завтра меня повезёшь ты, - улыбнулся басист и гитаристы дружно рассмеялись.
Прицельный бросок и смятая салфетка в корзине для мусора. "Счастье подобно бабочке: чем больше ловишь его, тем больше оно ускользает. Но если ты обратишь внимание на другие вещи, оно придет и тихонько сядет тебе на плечо."
@темы: J-Rock, Доехала хорошо. Целую. Твоя Крыша., От ненависти до любви - одна улыбка, Мёрзну, Свет изнутри, Непокладая рук, Шаг за черту